Гора, Замковая, Кудрявец 3

Поскольку на рисунке перед нами не видно Почайны, а на плане 1695 года там лежит река (Почайна), можно сделать один из выводов:

1. Поле между рекой и подольской стеной на плане Ушакова отражено с ошибочным размером по вертикали.

2. В 1651 году там была суша, к 1695 покрывшаяся водами Почайны. В таком случае позже Почайна снова отступила северо-восточнее, ибо поле затем было обжито и застроено по современные границы Подола.

На уровне Михайловского монастыря, в удольи, заметно идущее слева русло, но правее его прерывают много всадников и пеших, значит, согласно рисунку, между стеной с бойницами и полем ничего существенного не протекало.

Обсудим теперь вторую страницу панорамы.

Синий кружок - между Замковой и Клинцом выглядывает София. Красный - Замковая гора, фиолетовый - проем в ограде замка, зеленый - разрушенные ворота в Пробитом валу на Кудрявце, бирюзовый - гора Щекавица, коричневый -«старая Юрковица», нынешний отрог Щекавицы с кладбищем старообрядцев, желтый - «новая Юрковица», прежняя Лысая гора.

Замок стоит на горе, где ныне остатки кладбища Флоров-ского монастыря. Двор замка обнесен стеной с бойницами. Склоны холмов, образующих долину между Киселевкой и Ще-кавицей, показаны в измененной перспективе, являя все отроги.

Проем в стене находится на северо-западном склоне Кисе-левки, против Щекавицы. Там же, как мы знаем по описанию, были Воеводские ворота. Поскольку иных проемов в стене не видно, значит, ворота эти могли находиться только там.

Я не знаю состояние Воеводских ворот при Вестерфельде. Возможно, башню над ними разрушили несколькими годами ранее, когда войска Хмельницкого брали город и захватили замок. По 2015 год, на том же северо-западном склоне существует единственный оттуда, старинный спуск.

Проем отчетливо просматривается и на других копиях рисунка Вестерфельда, чего не скажешь о вообще каких-либо очевидных дорогах от замка вниз. Кроме того, в 1651 году замок сосредоточен на Киселевке, Уздыхальница же вне его ограды, торчат угловатые скаты крыш каких-то домов.

Павел Алеппский (Paul Aleppo), архидиакон Алеппо, родной сын патриарха Макария III, сопровождая оного, побывал в Киеве в 1653 году. Впечатления о поездке по нашим землям он изложил в книге «Путешествие Антиохийского патриарха Макария»[100].

Павел пишет, что «древний город Киев», осажденный врагом, после долгой войны обратился в руины, жизнь же сползла в долину, на берега реки Непрос. Путь туда, в новый город, лежит через одни ворота замка, а затем надлежит выехать сквозь другие, после чего вы спускаетесь длинным узким проходом, чрезвычайно неровным, ширина коего с трудом достаточна для лошади с повозкой. Крепость же, сооруженная недавно, находится на вершине холма, откуда открывается вид на весь лежащий внизу город175.

Кажется, Алеппский ясно говорит - крепость (замок) стоит на вершине холма, а чтобы спуститься в нижний город, надо въехать в одни ворота замка и выехать в другие. Где ворота замка? Если замок на холме, то и ворота там же. И описание прохода от ворот весьма подходит к сохранившейся старинной дороге.

В книге «Descriptio Sarmatiarum» доктора медицины и краковского каноника, географа, историка Мацея Миховского (1457-1523) про Киев говорится, что есть возле него гора, по которой купцы перебираются с трудом. Ежели что при тяжком подъеме ломается в повозке, то весь товар идет в пользу казны176. Про это Миховскому поведал Альберт Гастольд, виленский палатин и наместник львовский. Барон Зигмунд Херберштейн (Sigmund Freiherr von Herberstein), бывший на Руси в годах 1517 и 1526, минуя впрочем Киев, в своей книге «Записки о Московии (Rerum Moscoviticarum commentari) безо всякого смущения помещает слова Миховского уже от своего имени.

Переться на гору купцы могли только в одном случае -через Замковую. И не вдоль, не под нею, а непосредственно по ней.

Почти столетие спустя после известия Миховского, в Киеве еще действовал закон, предписывающий отбирать товары с поломавшихся возов. Пошлина с купцов взымалась тогда по количеству возов. И хитрецы стали грузить на телеги побольше, чтобы сократить количество повозок и размер налога. Но чрезмерно отягощенные телеги часто ломались. В грамоте литовского князя Александра от 14 мая 1499 года сказано:

Которые купцы, коли едут с Киева, и возы свои товаром тяжко накладывают для мыта, ижбы возов меньшей было. И в которого купца воз поломится с товаром, на одну сторону по Золотыи ворота, а на другую сторону по Почайну реку, ино тот воз с товаром биривали на воеводу киевского;

Биривали - то бишь отбирали.

Думая над рассуждениями Закревского про большую общую Здыхальницу, я прихожу к мысли, что между Замковой и

Уздыхальницей всё же лежал овраг, а горы таки были разделены. И потом этот овраг прокопали да расширили для удобного проезда. Сами очертания Клинца, Киселевки и Уздыхальницы указывают на то, что к ним явно было применены земляные работы.

Сведения об этом сохранились в источниках. «Хроника о разных речах»[66, стр. 85] говорит - в скобках поясняю некоторые слова:

Року 1617 (в 1616 по другому списку) при великом короли Жикгимонте, а при пану воеводе Киевском, Станиславу Жолковском, старанием и накладом (деньгами) панов мещан Киевском: на тот час пана войта Федора Ходыки и пана бурмистра Матфея Мачохи и всего посполства места (города) Киевского, скопали гору Уздыхальницу, которая стоит пред замком Киевским, и еще знать; а скопано еи на полшеста сажня добрых у звышки и нашли там печерку сажней трех у гору глубоко а в ширь сажня; и нашли в неи горщик ни щим (пустой) а большей ничого, и написано на стене имя: «Павел»; знать же то колись, был пустельник (Отшельник).

«Полшеста сажней», или 5,5 сажней - сколько это в метрах? А сложно сказать. Не знаю, чему равнялась сажень в то время в тех документах. Было множество сажней - от полутора до более двух метров. Но ежели брать наименьшее, можно считать, что Уздыхальницу понизили эдак на высоту двухэтажного дома с плоской крышей. Как мы помним из описи Замка, Уздыхальница была «вышша» и могла быть уменьшена «копанием». Вот и уменьшили.

Неясно, когда сгинул замок на Киселевке. Рисунки Вестер-фельда кажутся последним свидетельством про него.

Эдак по 1830 год на Замковой горе киевляне разводили огороды и баштаны, да летом устраивали кулачные бои. После передачи горы Флоровскому монастырю в 1854-м, три года спустя там появилось кладбище и сад. Сад поначалу был возле одноэтажного домика, построенного у кладбищенского Троицкого храма Флоровского монастыря. Погост с садом обнесли оградой - стеной, которая обошлась в копеечку по причине плохих условий строительства, уж больно склоны крутые.

Напротив Замковой, к северо-западу - огромная гора Ще-ковица.

Но прежде чем отправиться туда, обратим внимание на возвышенность, что виднеется на рисунке Вестерфельда между Замковой и Щекавицей, в глубине. Ранее я отметил там разрушенные ворота в Пробитом валу. В некоторых других копиях рисунка, на углубленном склоне холма, по верху идут заросли. А здесь другое - крепостная стена или вал. И в нем развалины неких ворот.

Увеличенный кусок рисунка:

Развалины ворот, обращенные проемом на северо-восток, сами несколько возвышаются над валом. Правая сторона его уже теряет очертания. Предположу, что ворота заделаны, поскольку от них не ведет дорога. Если ее не упустил из виду художник.

Что за местность?

Сейчас наверху Львовская (прежде Сенная) площадь, и вал длится, судя по рисунку, вдоль улиц Артёма и Большой Житомирской, вероятно по Кияновскому переулку да улице Кудрявской, нависая восточной частью над Гончарами и Кожемяками. Это не Ярославов вал - ведь тот, по представлениям ученых, шел от Золотых ворот к той же Львовской площади.

Итак, вал с воротами. Они вероятно выходят в сторону нынешнего Вознесенского спуска (Смирнова-Ласточкина). За валом, следовательно, была некая оберегаемая валом местность, где жили люди - от указанных улиц на юго-запад. Мы видим, что вал идет на северо-запад, вправо, чуть не до Лу-кьяновки! Границ вала на рисунке нет, не помещаются.

Это меняет сложившиеся представления о небольшом «верхнем городе», который вроде был ограничен с одной стороны Ярославовым валом (по ходу одноименной улицы), Львовской площадью и северо-восточными склонами холмов Старокиевской горы. Вал до Лукьяновки не будет просто сам по себе, верно? Любой вал разделяет местность на пространство внутреннее (охраняемое) и внешнее. Во внешнее в нашем случае попадают Кудрявец, Гончары, Кожемяки. Во внутреннее, огражденное - а прикиньте сами. Это могла быть вся местность аж до площади Победы, до цирка. Улицы Чкалова (Гончара), Бульварно-Кудрявская (Воровского), Тургеневская, Володарского (Златоустовская), Дмитриевская.

А ведь мимо Златоустовской поныне, еще от Белорусской, протекает в коллекторе ручей с явно давним славянским названием Скоморох. Так могли наречь только до властвования над Киевом Литвы с Польшей. А ручьи именовались лишь протекая по населенной местности.

На плане-реконструкции Закревского «Киев от 1400 до 1600 года» этот вал с рисунка Вестерфельда присутствует частично - восточная его часть обозначена «Пробитый вал», а дальше у Закревского он заканчивается на Львовской площади, и Ярославов вал служит его продолжением до Золотых ворот. Однако на рисунке Вестерфельда мы видим картину противоположную - вал, названный Пробитым у Закревского, не завершается там вовсе, а следует к западу. На старых картах, начиная с плана Ушакова, вал сей прослеживается по верхам Кудрявца, с годами меняя очертания и потихоньку исчезая.

Эрих Ляссота, бывший в Киеве в 1594 году и описавший свое посещение в дневнике (Tagebuch des Erich Lassota von Steblan. Helli. 1866) сообщает о некоем огромном валу:

Киев был очень укреплен на обширном пространстве и украшен великолепными церквами и зданиями, общественными и частными, как можно судить об этом по древним развалинам, равно и по валу, охватывающему город, и простирающемуся, говорят, на девять миль в окружности.

Неясно, какая миля используется. Было много видов миль. Но девять - никак не менее девяти километров. Полукруглый вал вокруг Киева показан на польских картах 17 века, однако они весьма условны.

Профессор Петров в «Историко-топографических очерках древнего Киева»[30] имел мнение о Пробитом вале, противоположное моему - что защищаемая валом местность находилась в сторону Подола, то есть внутри огороженной местности

оказывались Кудрявец, Гончары и Кожемяки, Житний рынок и так далее к реке.

Но вал шел по краю горы, гораздо выше окрестностей Подола. Что это значит? Точку зрения Петрова можно уподобить возведению вала жителями котлована вокруг своего котлована, по ободку. Себе на погибель! Со стороны Подола, Пробитый вал - надстройка над склоном, естественным защитным рубежом. Нападающие сверху, с юго-запада, будут в гораздо более выгодных условиях, чем обороняющие снизу, с северовостока, Подола. Нет, Пробитый вал построен в таком месте, где подразумевается нападение только со стороны Подола, а не с обратной, как полагал Петров.

Как же назывались ворота в валу, изображенные Вестер-фельдом? Попытка ответить на этот вопрос приведет нас ко множеству рассуждений о киевских воротах, к чему я покамест не готов. Ворота можно соотнести с окрестностями Львовской площади. Ученые уже несколько веков говорят, что там стояли сначала летописные Жидовские ворота, а затем позднейшие Львовские или Житомирские. Утверждение насчет первых нельзя проверить. Я бы не спешил сопоставить развалины ворот и со Львовскими.

Кстати, в 1874 году в районе Львовской площади (в усадьбе, третьей по счету от нее) при рытьи траншеи нашли клад из 4000 римских монет - денарии Адриана, Антонина Пия и Марка Аврелия. Сокровище разобрали по рукам землекопы.

От площади вниз, на север, до перекрестка с Глубочицкой улицей, сходит Вознесенский спуск. В 19 веке место перекрестка именовалось Кожемяцкой площадью. К юго-западу оттуда, в удолье между горами Замковой, частью Кудрявца и Детинкой лежит урочище Гончары и Кожемяки. Там же проходят давние улицы - Кожемяцкая, Дегтярная (тоже указывает, кто здесь жил), Гончарная, Воздвиженская. До конца 20 века здесь сохранялась старая застройка. В этой просторной балке протекал приток Глубочицы - Киянка, ныне взятый в коллектор. Из плана Ушакова ясно, что в 1695 году кожемяцкая слобода находилась в другом месте, у Щекавицы, примерно подле начала Олеговской улицы.

Холм по ходу Вознесенского спуска и четной стороне Глубочицкой называется горой Кудрявец. Земельные документы 17 века овраг, где протекала Глубочица между Щекавицей и противоположной горой (слывущей ныне Кудрявцем), именовали «долина Кудравец». Кудрявец это растение лебеда душистая (chenopodium botrys). Вспомним подобные растительные названия в Киеве - Репяхов Яр, речка Коноплянка, урочище Берестове.

На возвышенном мысу по четной стороне улицы, ниже художественной академии расположена больница Академии наук с живописным двориком, где приютилась статуя Амура. Этот мыс северо-восточной стороной выходит в Гончары, северной обращен к дороге, вероятно именно на нем, у обрыва177 над поворотом, в 1878 году местные кладоискатели раскопали окруженный рвами, обсаженный липами, поросший травой курган, оказавшийся на проверку древними развалинами. Они состояли из мусора, обломков кирпича, щебня, плит из красного шифера - пирофиллитового сланца. Кладоискатели поняли, что это не языческий курган, потеряли интерес, и засыпали развороченное.

Сведения о раскопках дошли до Церковно-археологического общества при Киевской духовной Академии. Подробности раскопок, проведенных уже обществом, описал Петр Лашкарев в работе 1879 года «Развалины церкви св. Симеона и Копырев конец древнего Киева». Он сопоставил находку с церковью святого Симеона, а местность с Копыревым концом. Лашкарев пишет, что кто-то из местных назвал окрестности церкви на Кудрявце «Ольговой могилой».

Что же отыскали во время «официальных» раскопок? Следы пожара. Остатки фундамента и стен, подпорных столбов. Черепки, разрозненные человеческие кости, часть скелета, ржавый железный нож, куски олова, медные кусок колокола и крючок. Никаких церковных вещей или украшений. Плиты красного шифера. Этот камень обычно употреблялся при возведении церквей, строящихся на княжеские средства. Ближайшее известное к Киеву месторождение такого сланца находится возле Овруча - это 146 километров от Киева.

Антонович в книге «Археологическая карта Киевской губернии» 1895 года указывает на многочисленные находки в Глубочицком овраге «пряслиц» из красного шифера, мраморных крестиков, крестов бронзовых, перстней. Прясла из красного шифера вообще были, кажется, разбросаны по всему верхнему Киеву - в то время как например в Литве они были привозной редкостью.

Что такое пряслице и прясло? Пряслицем ученые называют эдакие бублики из разных материалов - кости, глины, сланца, более дорогих камней - некоторые с надписями, как дарственными, так и просто именными. Их часто находят в монетных кладах, и некоторые исследователи полагают, что эти штучки тоже служили монетами.

Согласно Далю, пряслице - «донце под кудель или под гребень, для ручной, веретенной пряжи; шестик и донце вместе, и один шестик этот, для привязки к нему кудели». Находимые археологами бублики - это не пряслица, но прясла - по Далю же: «Прясло ср. или пряслень м. пряслешек, железное, свинцовое кольцо, глиняная гайка, выделанный из черепка кружок с дыркою, надеваемый на веретено, для весу».

Кажется, с течением времени веретено изменилось, его палка выстругивалась уже с противовесом в одном конце, и надобность в отдельных пряслах сошла на нет. Но я плохо разбираюсь в этом вопросе. Задам лучше другой.

Почему решили, что на Кудрявце развалины именно церкви? Ведь никаких надписей, изображений (кроме рисунка растения) или крестов не обнаружено.

Составив примерный план постройки по руинам, исследователи сопоставили его с планами древних церквей Киева и по сходству решили, что это тоже церковь. Она была небольшой, в основании 6 на 4 сажени, то бишь 12,8 на 8,5 метров. Больше подходит для колокольни, и на сие намекает осколок колокола.

Вероятно, членам Церковно-археологического общества не попадалась на глаза книжка Похилевича «Монастыри и церкви Киева»[46] 1865 года, где он упоминает о развалинах этой каменной церкви и даже точно называет ее место -на оконечности холма, в 80 саженях к северо-западу от старой Вознесенской церкви. Говорит Похилевич и про липы, которыми руины обсажены. Варварской деятельности кладоискателей можно было избежать.

В 1876 году в усадьбе Кушнерева на Вознесенском спуске, в свертке истлевшего полотна нашли 200 серебряных монет Владимира Красна-Солнышка. Стоило ли древнему владельцу их зарывать? И чем тогда был Кудрявец - населенным районом

или пустынью, чащобой дикой?

С 1718 по 1879 годы на спуске стояла деревянная, построенная (по месту другой церкви, Спасской) митрополитом Иоаса-фом Краковским Вознесенская церковь - от нее и название. При церкви была колокольня. В 1863-1872 годах возвели одноименную каменную церковь, поэтому разобрали обветшалую старую. По одним данным, именно на месте оной построили трехэтажное здание Духовной Семинарии - в ее помещении теперь расположена Художественная академия. Но Похиле-вич дает расстояние от Вознесенской церкви до развалин -80 сажней на северо-запад, это 170 метров. На таком расстоянии отстоит южный корпус больницы Академии Наук. А Художественная академия - несколько выше.

19 век, старая Вознесенская церковь.

Новая же Вознесенская церковь (снесена в 1930-х) и Возне-сенское (Старокиевское) кладбище при ней находились там, где ныне усадьба на Артёма (Дорогожицкая), 46. Сохранились только церковные ворота, они глядят в сторону улицы. Кладбище, бывшее там и до церкви, на стыке 19-20 веков простиралось к востоку от строений Покровского монастыря, внутри его стены, по склону до Глубочицкой улицы.

Новая Вознесенская церковь, на Дорогожицкой. Дореволюционный снимок.

Теперь за воротами - особняк, построенный в 1948-м пленными венграми178 для семьи генерала Ватутина, погибшего при освобождении Киева. Но вместо родичей Ватутина в доме поселился руководитель Совета писателей Украины, драматург Александр Корнейчук с женой, писательницей Вандой Василевской.

В 1863 году Вознесенский спуск переименовали в Илларио-новский, по имени Киевского генерал-губернатора Иллариона Илларионовича Васильчикова (1805-1862), однако верхняя четная часть сохранила прежнее название до двадцатых годов двадцатого же века. Васильчиков удостоился такой чести, ибо по его распоряжению улицу вымостили брусчаткой. Если этот почин продолжать дальше, то все улицы Киева будут называться по фамилиям градоначальников, ибо каждый из них отдавал различные приказы по благоустройству дорог.

В Киеве, в пойме Сырца, есть также «дача Васильчикова», она же очередная «дача Хрущова» и прочих партийных боссов. По состоянию на 2015 год пребывает в диком запустении.

Но давайте пройдемся по Вознесенскому спуску! Некогда многолюдный, мощеный камнем, вот каков он ныне, примерно с половины, сверху вниз.

2005 год, Художественная академия.

2005 год, быть может, на этой круче и стояла церковь Симеона.

2005 год, нижняя часть спуска, дом №26.

2006 год, ближе.

2006 год, украшения дома №26 крупно.

Тот же дом в незапамятное время, вид снизу улицы вверх.

В незапамятное время глядим оттуда правее.

И 2005 год, там же, по нечетной стороне.

2005 год, там же.

2005 год, вид на Замковую с Вознесенского спуска.

2006 год, вид на Замковую с Вознесенского спуска.

На фотографии, где окна выпотрошенного, горелого дома показаны крупно - одна створка еще отворена. Чьи-то руки открывали ее десятки, а скорее сотню лет, и на подоконнике стояли цветы, а за косяком проглядывали не деревья с небом, а жилая комната.

Сейчас Вознесенский спуск понемногу застраивается, что сложно, ибо с четной стороны негде, а с нечетной - Вознесенский яр, в котором проложена Петровская улица (до 1907 года - улица Вознесенский Яр), ныне обрезанная в южной части.

На последних фотографиях мы почти спустились к бывшей Кожемяцкой площади, перекрестку с Глубочицкой улицей. Глядим на восток и видим гору Киселевку с Воздвиженской церковью под нею. Однако нам в иную сторону, налево. От Кудрявца, пересечем улицу Глубочицкую к подножию другой горы - Щекавицы.