ПЕЧЕРСК
Бумага сей грамоты есть лист пергаменный, довольно гладко выделанный, длиною в 4'/-ь а шириною в 31/г вершка. Он для уравнения строк исчерчен весь ровными одинакими чертами, вероятно, железною иглой, как можно заметить по глубоким прорезям. Древние наши пергаменные и даже бумажные книги и грамоты почти все писаны по таким же чертам, иногда по одинаким, а иногда по двойным. Но есть книги и грамоты, писанные и без черт. Дипломатики в иностранных книгах и грамотах средних веков замечают разные роды бумаг, а именно: а) папирусовую египетскую, составлявшуюся из слепленного и сжатого мелкого тростника, папируса, каковая употреблялась в Европе с V века до XII; б) пергаменную, выделанную из кож животных, каковая употреблялась с VI, а наипаче с VIII в.;
в) хлопчатую, делавшуюся из хлопчатой бумаги, каковая употреблялась у греков и европейцев в IX и X веках;
г) шелковую, делавшуюся из шелку и употреблявшуюся только на Востоке; и, наконец, д) холстинную, появившуюся с XIII или XIV века и оставшуюся в употреблении доныне324. У нас в России, сколько доселе известно, употреблялось издревле только три рода бумаги: а) пергаменная, на коей писаны все древнейшие книги и грамоты до XV почти века, а некоторые грамоты и после того; б) хлопчатая, заметная толщиною и плотностью своей в старинных наших бумажных книгах и грамотах. Она обыкновенно вылощива-лась зубом или каким другим орудием у писцов. На такой же бумаге писаны все татарские и калмыцкие старые грамоты; в) холстинная тонкая, появилась у нас с XIV века. Древнейшая русская грамота, доныне известная, на бумаге (и, конечно, на хлопчатой) писана около 1341 или между 1341 и 1353 годами при великом князе Симеоне Иоанновиче Гордом325; а древнейшая книга бумажная в библиотеке
С.-Петербургской академии наук находится, писанная в 1371 г.326. На бересте или берестовой коре писали, вероятно, за недостатком другого писчего вещества; в Имп. публ. библиотеке есть род расписки из Сибири XVII или XVIII века на бересте. В Уставе Иосифа Волоколамского в 10 гл., под названием «Отвещание любозазорным», он говорит, что по бедности «во обители блаженнаго Сергия (Радонежскаго) и самый книги не на хартиях писаху, но на берестах».
Вообще о внешней форме старинных русских грамот, сколько известно об них по архивам, можно заметить, что иные из них, особливо новейшие, писаны на пергамене величиною в полуалександрийский лист; другие древнейшие очень малы, например, длиною в 3 или 4, а шириною в 2 и l'/г вершка. Гуден в грамотах других европейских держав заметил, что до XI века грамоты писывались протяжением в длину, а после того — в ширину, так что в сем последнем случае не оставлялось даже никаких белых полей. Но Гаттерер со своей стороны заметил, что правило сие не без исключения 327‘. То же сказать должно и о наших пергаменных грамотах, кои были обеих сих форм. Бумажные наши государские древние грамоты писывались на столбцах, а новейшие, особливо с начала XVII века, на большой александрийской бумаге с вензеловатою разрисовкою начальных букв, а по полям иногда расписаны золотом, серебром и красками разные цветы и фигуры.
Чернила в сей грамоте, по замечанию А. И. Ермолаева, были киноварные, от древности уже пожелтевшие. На словах «и вено вотское», приписанных обыкновенными чернилами, очевидны следы накладной листовой позолоты, которою, по мнению того же замечателя, покрыта была и вся сия грамота; но золото якобы стерлось с оной.
Если это замечание справедливо, то и по сему самому грамота Мстиславова единственной редкости в нашей дипломатике. Правда, искусство писать растворенным золотом известно было на Востоке еще во времена Блаженного Иеронима, то есть в IV веке 328; однако ж оно тогда употреблялось только для надписей и заглавных букв в книгах, как то было и в наших пергаменных многих Евангелиях и Апостолах, хранящихся в Патриаршей и Софийской новгородских библиотеках. В средние века начали писать золотом и целые священные книги, особливо псалтыри и Евангелия, и сие чаще у греков, нежели у западных; а у нас неизвестно еще целых книг, писанных золотом. В последовавшие уже века, и притом редко, на Западе писывались золотом и важнейшие государственные акты329. Но о греческих золотых грамотах дипломатики не упоминают. Даже императоры греческие имели исключительное право подписывать грамоты свои только пурпуровыми или багряными чернилами, деланными для них из крови некоторых раковин и называвшимися «encaustum sacrum». Обыкновенные государей наших древние грамоты всегда писывались черными чернилами, и один только доныне известен нам пример, что царь Иоанн Васильевич письмо свое к Гурию, архиепископу Казанскому, в 1555 г. все написал киноварью330. В соседственной нам Польше золотые письмена в грамотах появились с исхода XVI века, и то в прописи токмо королевских имен 331. То же и у нас вошло в употребление наипаче с начала XVII в., или с царствования государя Михаила Федоровича, и доныне употребляется в грамотах к восточным державам, Турецкой и Персидской. В сих грамотах, сверх золотых прописей царских имен и титулов, первоначальные вензеловатые буквы и края около всех грамот разрисованы бывали также золотом, серебром, киноварью, зеленью, синевою и другими красками с изображением государственных гербов, зверей, птиц, рыб и проч. Но в пергаменных церковных наших книгах и особливо в Евангелиях и псалтырях гораздо древнее употребление разных красок, иногда также с золотом и серебром, в заглавных над книгами рисунках и первоначальных вензеловатых буквах, которые по большей части изображались в виде животных и насекомых; а киноварь в заглавиях и начальных буквах при главах и зачалах употреблялась почти во всех пергаменных и бумажных церковных наших книгах, например, в Остромирове Евангелии 1056 г. Есть псалтыри и служебные книги, в коих даже при начале каждого стиха первые буквы писаны киноварью или, по крайней мере, суриком.
а также о строчных и надстрочных знаках и буквах
Почерк письма в сей грамоте есть совершенно уставный, у нас так называемый, а у западных дипломатиков — «Litte-rae unciales», т. е. смешанный из заглавных угловатых и некоторых округлых букв. Таким письмом писаны все наши древнейшие пергаменные книги XI, XII, XIII и частью XIV веков, ибо с половины XIV в. стали употреблять почерк полууставный, состоящий больше из округлых, нежели прямолинейных букв, а с XV века пришло к нам из Польши скорописное письмо. Слова все по древнему же обыкновению здесь писаны без расстановки одно от другого, выключая, разве где отделены точкою.
Древние наши рукописи в каждом почти веке имеют некоторые отличные буквы, а потому можно бы их по примеру Гаттерерову332 разделить на классы; но есть также у нас рукописи, даже бумажные поздних веков, списыванные со всею точностью в буквах с древних пергаменных. В сей грамоте отличные буквы, принадлежащие собственно XI, XII и XIII векам, суть, во-первых: связное двоегласное к,употреблявшееся мягко там, где мы произносим букву е густо с начала слов и в середине после гласных, как, например, в словах «его» и «твоему». К тем же векам принадлежат здесь встречающиеся буквы Ч (Ч) вилообразная, И вместо нынешнего И\ N вместо Я, ОУ вместо У, з с откидным хвостом, Ы и употребление везде буквы и, где следовало бы быть І, которого в сей грамоте вовсе нет, кроме в двоегласной /є, не видно также здесь буквы юса Ж. Сия буква есть в Остромировом списке Евангелия и Щербатовском Сборнике, писанных в XI веке, в новгородских рукописях Софийского собора в редких также она встречается. Из сего можно заключить, что всеобщего употребления ее в России не было. Зизаний в своей славянской грамматике замечает, что оная буква употреблялась больше у западных славян, сербов и волохов, вместо у и ю; в Хлебниковском списке Ж вместо У, например: «РАКУ» и «Р^КА». По уверению же Мелетия Смотрицкого в его грамматике, юс имел в древности только значение ю, а ю — особое произношение, как ТО. Но влславянском диалекте, говорит он, не обретается глаголов ТО, и потому начали употреблять ю вместо юса, который писцами и оставлен. А Тредьяковский в своем «Разговоре об Ортографии» (стран. 32) утверждает, что буквы ю вовсе не было в кирилловской первоначальной азбуке, и вместо нее употреблялся только юс. Посему следовало бы заключить, что буква ю вместо юса выдумана уже в позднейшие времена, как и другие некоторые славянские буквы, не находившиеся в Кирилловой; или рукописи наши с юсами, может быть, писаны за Дунаем писцами сербскими и проч. либо учившимися у них руссами, либо в точности с сербских подлинников. Но после и печатаны были некоторые книги с юсами, как, например: псалтырь, изданная в Вильне 1575 г.; послесловие при служебнике Петра Могилы 1629 г., напеч. в Киеве; и служебник Львовского епископа Гедеона Балабана, 1604 г., напеч. в Стрятине. В сих печатных книгах юс употреблен за букву у, а не за ю; однако ж есть там и буква у в своем значении.
Правописание в сей грамоте не везде по единообразным правилам и даже инде ошибочно, как и во всех наших древних рукописях; хотя при великом князе дипломатическому писцу, кажется, надлежало быть иправнейшему прочих. Из сего следует заключить, что тогда не было еще постоянных грамматических правил правописания.
Из строчных препинательных знаках здесь ставлены только точки и не всегда в надлежащем месте. В древнейших наших пергаменных, а часто и в бумажных, книгах и грамотах не употреблялось других, кроме сего, препинаний. Запятые, двоеточия и проч. показались уже с XIV века. Даже в завещании преподобного Дионисия Глушицкого, писанном около 1437 г. на бумаге, поставлены только точки при каждом речении. В древнейших рукописях, как и в сей грамоте, точки писались больше при средине букв, а не при подошве. У римлян, по свидетельству Доната, писателя IV века 333, местоположение точки вверху буквы значило нынешнюю нашу точку, внизу буквы — запятую, а средине—-двоеточие; но у нас не было сего различия. В конце грамот и статей в книгах писывалась не одна уже точка, но либо три, как в сей грамоте, так и в Ипатьевском списке Нестора, либо две, либо четыре, с разными чертами, крестами и проч.; в конце строк при неоконченных речениях у древних не было также переносной черты, как и в сей грамоте нет оной.
Из надстрочных знаков, кроме титлы и буквы т над о), здесь замечательны точки, а инде кавыка над некоторыми гласными и двоегласными буквами, а над буквою to — по две точки334. Какое было у древних наших писцов правило в употреблении сих надстрочных точек и кавык, неизвестно. В древних наших пергаменных книгах видно великое в сем несходство. В одних над всеми двоегласными и над и ие, в начале, а также и в средине густо произносимыми, и над Ї, когда оно употреблено вместо краткого й, ставлены по одной либо по две точки; в других часто и над тонкими гласными а, о, д ставлены также по две точки, а в иных только над буквою о, когда она писана в предлоге от. Титла и словотитла, заимствованные от греков, находятся во всех наших древних рукописях. Но чем старее книги, тем их меньше и почти только над почетными именами: в слове «кн^зь», когда означает русского; «Б~ъ» или «Бг^ъ» — истинного; «Агг1"1 лъ» — небесного; «князь» — иноземный;«Бог» — язычески «Аггел»-—Сатана. Ударений во всех древнейших пергаменных рукописях не находится, как и в грамоте, они появились уже на бумажных.