ПЕЧЕРСК
Обратимся к карте расселения восточнославянских племен, составленной на основании сообщений летописи и археологических данных.
Кому приходилось бывать в области Валдайской возвышенности, на Мете, впадающей в озеро Ильмень, или на Волхове, несущем ильменские воды в Ладожское озеро, тот не мог не обратить внимания на высокие курганы, называемые местным населением сопками. Они достигают в высоту 3—4 метров и располагаются по берегам рек, на возвышенных местах, обычно по одному или по два-три. В основании курганов иногда можно видеть большие камни — валуны. Сопки — это погребальные сооружения самого северного из восточнославянских племен — словен новгородских.
При раскопках сопок на долю археологов достается обычно очень немного. В сопках находят площадки, выложенные из камня, груды камней или остатки деревянных сооружений в виде небольших срубов и
18
помостов. На них лежат груды пережженных человеческих костей, среди которых изредка встречаются попорченные огнем погребального костра предметы убора — пряжки, застежки, бусы, серьги, бляхи поясного набора, иногда ножи или наконечник копья.
По вещам, находимым в сопках, время их сооружения падает на IV—X века н. э. В каждой сопке бывает по пяти — восьми — десяти тру-посожжений. Это были, следовательно, коллективные семейные усыпальницы, сохраняющие черты обрядности патриархального строя. В конце I тысячелетия н. э. на смену сопкам приходят небольшие «индивидуальные» курганы, содержащие остатки одного, иногда двух трупосожжений.
На основании распространения сопок границы расселения новгородских словен могут быть очерчены с достаточной точностью. Если летопись говорит, что они жили на озере Ильмень и Новгород был их главным городом, то археологические данные позволяют утверждать; что словенам принадлежали берега Волхова, земли по Ловати, впадающей в Ильмень с юга, и обширные области в бассейне Меты и верхнего и среднего течения Молоти, одного из притоков Верхней Волги.
Кроме сопок, в земле новгородских словен известно несколько городищ и открытых земледельческих поселений. Они почти не исследовались археологами, за исключением одного пункта — городища Старая Ладога на Волхове, замечательного памятника северной восточнославянской культуры VII—VIII и последующих столетий н. э., в течение ряда лет раскапываемого советскими археологами В. И. Равдоникасоод и Г. П. Гроздиловым.
Обитавшие в VII—VIII веках на городище люди жили .большими патриархальными семьями, о чем свидетельствуют остатки больших жилищ, рубленных из бревен. Поселение в целом должно было составлять соседскую (территориальную) общину. Жители занимались земледелием, обрабатывая землю сохой с железными сошниками, имели много скота, ковали железо, добываемое из местных болотных руд, из привозных цветных металлов изготовляли разнообразные украшения. Большую роль в их быту играли изделия из дерева. При раскопках на городище Старая Ладога найдена разнообразная деревянная и берестяная посуда, бочки, части станов для ткачества, ловушек для зверей, всевозможной мебели и др.
В слоях Старой Ладоги, относящихся к последующим IX—X векам, большие дома сменяются небольшими рубленными из бревен избами. Изменения в характере жилищ отражают, следовательно, тот же процесс, что и изменения в характере погребальных сооружений, превращающихся из коллективных в индивидуальные: процесс распада большой патриархальной семьи-общины.
Поселения более раннего времени, чем Старая Ладога, в земле новгородских словен почти не исследовались. Зато они хорошо известны в соседних областях, принадлежавших другим восточнославянским племенам кривичам и вятичам. Исследование показало, что жизненный уклад, следы которого открыты в Старой Ладоге, отнюдь не являлся для восточных славян чем-то новым, только что вознишким. Напротив, это
2*
19
был их старый жизненный строй. Он вел свое начало с первых веков н. э. Исключение составляло, повидимому, лишь пашенное земледелие, следов существования которого у северных племен до VI—VII веков не обнаруживается и которому предшествовало лесное подсечное земледелие.
В земле племени кривичей, в бассейне Чудского озера советским археологом С. А. Таракановой были произведены раскопки двух городищ, возникших в первые века н. э. На месте одного из них, на реке Великой; впоследствии возник город Псков, другое городище, расположенное в бассейне Псковского озера, называется Камно. При исследовании того и другого пункта были открыты следы развитого металлургического производства — кузнечного и ювелирного. Были открыты остатки печей, в которых сыродутным способом выплавлялось железо. Кузнецы ковали из него разнообразные вещи. Для того чтобы изготовить украшение из бронзы, которую получали, вероятно, с Урала, из мягкого камня искусно вырезали формочку и лили в нее расплавленный металл. В том и другом пункте изготовляли костяные гребни художественной работы, украшенные изображениями головок коней или птиц. Масштабы металлургического производства, открытые в древнейшем Пскове и на Камно, не оставляют никакого сомнения в том, что это производство было рассчитано не только на удовлетворение внутренних потребностей обитателей поселков, но главным образом на обмен. Здесь открыты, -следовательно', признаки разделения труда, следы ремесла и товарного производства, зарождавшегося у северных восточнославянских племен.
Такого же рода находки, а также следы подсечного земледелия в виде соответствующих железных орудий (топор, нож-косарь, мотыга, серп) и зерен проса и некоторых других культурных растений, были обнаружены на многих городищах I тысячелетия н. э. в бассейне верхнего Днепра.
Здесь точно так же жили кривичи. Судя по летописи, им принадлежали верховья трех рек: Днепра, Волги и Западной Двины. Археологи могут более точно очертить область этого племени на основании распространения их погребальных памятников, так называемых длинных курганов — сравнительно невысоких вилообразных насыпей, содержащих подобно сопкам остатки нескольких трупосожжений III—IX веков н. э. Длинные курганы известны на Днепре, около Смоленска и выше, на Верхней Волге, кое-где в области Валдайской возвышенности, где они перемежаются с сопками, на Западной Двине в верхнем ее течении и на берегах Чудского озера.
В 1934—1935 годах автором этих строк было раскопано городище III—V веков н. э. на Верхней Волге у д. Березняки около г. Щербакова. Трудно сказать, какому из восточнославянских племен принадлежал этот поселок, расположенный на границе славянских земель и владений угро-финских племен Поволжья. Но то, что он принадлежал славянам, является несомненным.
К а территории городища было открыто погребальное сооружение в виде маленького деревянного домика, куда ссыпали остатки трупосожжений. Такие погребальные домики встречались внутри сопок; они же,
20
заключенные в курганах, составляют характерную черту погребальной обрядности племени вятичей. Что же касается поволжских угро-финских племен — мери, муромы, мордвы, то они в этот период погребали своих умерших в земле на обширных кладбищах.
О том, что на городище жили славяне, говорят и свойственный славянам характер их жилищ, некоторые формы украшений и т. д.
На площади городища, окруженной некогда оградой из бревен, массивного плетня и земли, были открыты остатки шести небольших изб, большого, повидимому общественного, дома, занимавшего центральное место в поселке, обширной кузницы, амбара, где находилась большая зернотерка (ручная мельница), здание, внутри которого найдено много прясел от веретен, шила, иглы и другие вещи, говорящие, что здесь занимались прядением, ткачеством и шитьем, остатки загона для скота, накошен, погребальный домик, уже упомянутый выше.
Нет сомнения, что перед нами поселок патриархальной семьи численностью в 50—60 человек, ведшей свое хозяйство на общинных началах, имевшей общие запасы продовольствия и погребавшей остатки своих умерших в общей семейной усыпальнице.
При раскопках найдено много железных изделий — ножи, шилья, наконечники стрел, рыболовные крючки, серп, несколько топоров, а также удила, всякого рода пряжки и обломки большого меча с фигурной рукояткой.
Железные вещи выделывались жителями поселка в большом числе и шли, несомненно, на продажу. Из привозной меди ими выделывались разнообразные украшения костюма и конской сбруи. Некоторые предметы убора и украшения, найденные на городище, были привезены сюда с Оки и из области среднего Поднепровья.
Такую же картину открывают исследования городищ земли вятичей, живших в бассейне верхней Оки. Москва-река была, повидимому, их северо-восточной границей, за которой начинались земли мерянских, .муромских и мордовских племен. В конце I тысячелетия н. э. они заняли также земли по верхнему течению Дона. Вятичи хоронили своих умерших в небольших курганах, внутри которых устраивались небольшие деревянные срубы или ящики, куда ставились урны с остатками трупосожжений. Такое погребальное сооружение вятичей напоминало жилище-землянку. Эти землянки для жилья, сначала округлые, а после середины I тысячелетия н. э. прямоугольные, со стенами, обложенными деревом, и печами-каменками были распространены повсюду в земле вятичей в отличие от словен и кривичей, сооружавших наземные рубленные из бревен избы.
Кроме многочисленных следов развитого земледелия, скотоводства и зарождающегося ремесла, при раскопках вятичеоких городищ встречаются в значительном числе вещи, привезенные с юга; главным образом это бронзовые украшения, в том числе инкрустированные цветной эмалью, выделывавшиеся в среднем Поднепровье. Наиболее известной находкой такого рода является клад вещей с эмалью, найденный на городище у с. Мощины.
21